Форум по автодиагностике, автосканерам, ремонту, обслуживанию и эксплуатации автомобилей - Показать сообщение отдельно

Витюха · 18.04.2015, 13:12

Цитата:

Я не отношусь к тем людям так, как относитесь вы к врагам. Вам легко с этой позиции. А я этих людей давно знаю. Там офицеры, там афганцы, с которыми мы протестовали против Януковича. Там люди, с которыми мы стояли на Майдане. На Евромайдане. Но мы его так не называли.

– Там – это где?

– Там – на той стороне. За ленточкой. В Луганской и Донецкой республиках.

– То есть, эти люди стояли с вами на Майдане?

– Да, они теперь воюют с украинской армией. Они с двух сторон.

– А почему они это делают?..

– А почему на Майдане это делал "Правый сектор"? Или почему люди стояли на Майдане?

– Если они были на одном Майдане, почему они теперь выступают против тех людей, с которыми стояли рука об руку?

– Потому что люди, которые были на Майдане, удовлетворились снятием Януковича – и всё. Больше ни одно требование не выполнено. А эти решили до конца идти. Им мало того, что сняли Януковича, им нужны реальные изменения. И большинство пунктов, которые они требуют – те же, что провозглашались на Майдане.

– Но выглядит это совершенно по-другому.

– За это надо журналистов поблагодарить и всех остальных, кто обозвал их террористами. И тех, кто придумал слово "АТО" вместо слова "война".

– Но Россия не признает это войной...

– Россия здесь при чем?

– По-вашему, Россия не участвует в этом конфликте?

– Вы там видели российские войска?

– Я видела военных из России.

– Вы видели участие российских войск?

– Официальных – нет.

– Вы и неофициально их не увидите, потому что их там нет. Если вы видели какого-то человека русского или военного, это не означает участие России.

– А как это назвать?

– Как угодно. Вы знаете, что наемники воюют с обеих сторон?

– Да.

– С обеих. И с украинской, и с луганской и донецкой. Ну, вот, как это назвать, что и Польша воюет вместе с нами, и Швеция?

Есть нехороший анекдот: "Россия воюет с Америкой до последнего украинца". Это больше похоже на правду. Но это геополитика, и разбор совершенно в другом месте. Специалисты по национальной безопасности могут об этом говорить.

Мы же работаем непосредственно в поле и, пользуясь этими знаниями и своим опытом, называем вещи своими именами. Если там есть поставка российского оружия, это одно дело. И какой человек его поставляет? Путин может запретить, это другой вопрос. Если там есть российские офицеры, это тоже другой вопрос. Это не участие России.

– А как это назвать?

– Вы были там?

– Я последние полгода только этим и занимаюсь.

– И что, все российские офицеры? Чечены все?

– Нет, не все, но костяк. Люди, которые руководят процессом.

– Да Господь с вами. С украинскими паспортами?

– Со вполне себе российскими паспортами.

– Это называется "советники".

– Инструктора.

– Еще в Советском Союзе мы уезжали в другие страны, как "шахтеры, по обмену опытом" – были военными советниками. Точно также советуют и специалисты с разных стран, инструктора. Не потому что страна туда отправляет, а потому что народ просит.

Вот мы собираемся сделать с вами банду маленькую, но нам нужен специалист, и мы его приглашаем. Бандита какого-нибудь. Для того чтобы он посоветовал, как и что делать.

– Но люди, которые рассказывают, как и что делать, все из России. Как можно говорить о том, что этот процесс является внутренним, если он управляется извне?

– Вы так хотите, так и говорите.

– Нет, я пытаюсь разобраться.

– Разбирайтесь. Я вам сказал свое мнение. Все вопросы решаются внутри Украины. Войну уже можно было выиграть одной и другой стороне восемь раз.

– Если бы не...?

– Если бы было желание выиграть, а не растянуть. Огонь прекратить и договориться – можно было за три месяца. В любой ситуации можно остановить огонь и договориться.

– Почему, по-вашему, этого не происходит?

– Кто-то не заинтересован в прекращении войны. Я могу договориться.

– А вы будете это делать?

– Буду.

Сейчас не применяется закон о войне. В Киеве боятся военного положения и не знают, что это такое. Гражданские люди, которые находятся у власти, боятся военных, потому что когда будет военное положение – гражданские, возможно, будут не у власти, станут руководить военные. В результате страдает вся инфраструктура, люди страдают.

– Вы считаете, что нужно вводить военное положение?

– Если идет война, значит, нужно вводить военное положение. Журналистам нужно запрещать писать о войне, потому что они не понимают, что это такое. Разрешить нужно только специалистам. Должна быть жесткая цензура по этому поводу, чтобы не навредить. Я противник цензуры, но я так говорю, потому что знаю.

Налоги должны собираться правильно, а не так, как Яценюк выпрашивает у парламента добавление какого-то налога по каждому закону.

На войне все очень просто. Есть война, есть вопросы, есть победа. Есть цель. А здесь непонятно что.

– Киев просто стремится продолжать жить мирной жизнью...

– Киевляне стремятся. А правительство разве стремится?

– Никому же не выгодно военное положение. На Западной Украине как будто нет войны.

– А квартира страдает, если военное положение только на кухне? А в спальне все нормально? Это же ваша квартира, вы же должны управлять квартирой своей, поэтому военное положение везде: и в спальне, и на кухне.

Западная Украина, хочет, не хочет – но участвует в войне, отправляет своих солдат. Я их вижу, потому что вытаскиваю из плена, они по-русски слова произнести не могут. Они еще как участвуют.

Так что это не антитеррористическая операция. Это война.

– Война какая?

– Новая. Непонятная. Гибридная. Почти гражданская.

– "Почти" – потому что есть "консультанты"?

– Консультанты есть всегда. Почти гражданская, потому что идеологически их различить почти невозможно. Воюющие стороны хотят хорошо жить. Они хотят, чтобы были ровные дороги, сытая семья. Для них нет большой разницы, примкнуть к России или к Евросоюзу или остаться самим.

Они хотят лучше жить. Всех довели до нищеты, ту и другую стороны.

– Но война доводит еще сильнее.

– Война – это прогресс всегда: и в душах, и в завтрашнем дне. Украина – богатая страна, она нищей никогда не будет. Я думаю, что война закончится, и люди станут богаче.

– Вместе с Донбассом?

– Вместе.

– То есть Приднестровье-2 там не получится?

– Нет. Разрушена инфраструктура, поэтому не получится.

Украинцы – работящие люди и умеют грамотно работать. Инженера шикарнейшие, и в Донецке там все-таки один из элитных вузов Украины – Политехнический институт.

– Снаряд туда недавно прилетел...

– Это серьезный вопрос – чей снаряд. Есть какая-то третья сторона – мы сейчас ее так называем – которая разбрасывает эти снаряды и сваливают на одну или другую сторону.

– Что это за "третья сторона"?

– Я пока не знаю, не владею такой информацией. Мы называем это третьей стороной. Безлер называет третьей стороной, и в Донецке так говорят. Их ищут. Смотрят, что это за диверсанты.

"Мать не должна была бездумно голосовать, в следующий раз она будет голосовать сердцем"

– Вы говорите, что люди одинаковые с обеих сторон. А вот ситуация: маме сказали, что ее сына хотят расстрелять. Привели к нему палача и священника – ей так сказали, – и она готова на коленях ползти умолять ополченцев, чтобы ее сына отправили хотя бы рыть окопы. Это правильно?

– Да, это правильно. Когда родственники заботятся о близких, которые находятся в плену, это прекрасно. Так и получается семья.

А мать не должна была бездумно голосовать, и в следующий раз она будет голосовать сердцем, с учетом пережитого. И сын будет правильно выбирать свое правительство.

– То есть это такой путь очищения, по-вашему?

– Да. Мы перестали ездить к родителям и вспоминать их часто.

– А ополченцы потом смогут "выбирать сердцем"? Научатся ли они думать в таком ключе?

– Ополченцы – точно такие же украинцы. Они не из другого теста, у них та же группа крови, она такая же красная. Они учились в таких же школах, сидели за одной партой.

– Но у них немного другое положение. Они в меньшинстве.

– В каком меньшинстве? Сколько надо убить людей, чтобы Донбасс считался украинским? Сто тысяч? Двести?

– Ни одного бы...

– То есть, нужно разговаривать. Договариваться. Надо научиться слушать. Хороший переговорщик мало говорит и много слушает.

– А как вы думаете: дончане, которые привыкли пассивно относиться к политике и к жизни, научатся чему-то?

– Конечно. Они уже научились. Мы все уже научились. После Майдана Украина такой же не будет, а тем более после этой войны.

Мы все теперь другие.

Полностью тут http://www.pravda.com.ua/articles/2014/08/20/7035274/

----------

Цитата:

Российские военные в Крыму защитили местное греческое население от фашистского украинского правительства. Такое заявление сегодня сделал министр обороны Греции Панос Камменос, известный политик, председатель правой партии «Независимые греки», входящей в правительственную коалицию этой страны.

"Греческое население в Крыму подверглось нападкам со стороны фашистского правительства Украины, и защитой для греческих семей там стало присутствие российских сил", - заявил министр в интервью российской прессе во время своего визита в Москву, где греческий министр встречался со своими коллегами на Международной конференции по безопасности.

При этом он с удовольствием отметил, что у греческого населения в Крыму всегда были тесные связи с местным русскоязычным населением.

"Я вчера обсуждал этот вопрос с патриархом Кириллом - у нас общая Церковь, мы верим в одни и те же ценности, и просто невозможно было не защитить греков от фашистского правительства Украины", - добавил Панос Камменос.

В уточнении он дал понять, что не считает свое определение в отношении киевского режима преувеличением.

Подробнее: http://antifashist.com/item/ministr-...#ixzz3XeYqwzit

О-о-о...и Греки под раздачу щас попадут.

Там ихний Климкин уже чёйто пронёс...тока не понятно совсем чё пронёс или его пронесло. Кароче опять фсё пропало и фсех победили.

----------

Немного юмора

Цитата:

Записки немецкого десантника

01.11.14. Завтра нас отправляют на Украину - защищать миссию ОБСЕ от террористов и русской армии, которые вторглись на Украину, чтобы подло помешать украинцам свободно перемещаться по Европе в поисках низкооплачиваемой работы. Так нам объяснил наш ротный капеллан Шульц. Я рад командировке. Заработаю денег и заодно попрактикуюсь в русском языке, которому меня в детстве научил мой дедушка Фриц, в молодости бывавший в тех краях. Дедушка никогда не уточнял, что он там делал и где так ловко научился валить лес и плести русские народные кроссовки под названием «лапти», но гордился тем, что в России он был очень популярен. Все русские, даже совершенно ему незнакомые, обращались к нему по имени: «Привет, фриц!», «Как дела, фриц?», «Эй, фриц! Сдавай пилу и становись в колонну, пора возвращаться в барак». Интересный тур дед купил в молодости.

03.11.14 Прибыли на Украину в город Львов. Красивый город. Центр Львова очень похож на центры наших старинных европейских городов. Наш связист Хельмут, имеющий польские корни, задумчиво сказал: «Странно, но в этом украинском городе я ощущаю себя как дома…» Весь Львов увешан нарядными чёрно-красными флагами. По улицам ходят колонны людей в вышитых рубашках и чёрных масках, и что-то громко скандируют под барабаны, периодически выбрасывая правые руки вперёд. Наверное, какой-то местный карнавал, как в Венеции. Я вызвался быть для наших парней переводчиком, но выяснилось, что я мало что понимаю из местной речи. Зато наш «поляк» Хельмут со всё возрастающим подозрением обнаружил, что понимает почти всё. Ночевали в отеле. Спали беспокойно – всю ночь под окнами ходили факельные шествия и били барабаны. На второй день мы увидели, что карнавал в городе продолжается. Интересно, а когда же они все
работают?

05.11.14 Мы в Киеве. Очень красивый город. Весь Киев раскрашен в жёлто-синие цвета. Даже урны и скамейки. Такое ощущение, что я попал в гигантский супермаркет «IKEA» на сезонную распродажу. Киевляне очень дружелюбны. Увидев нашу форму, они бросаются к нам с криками: «Защитники наши приехали!" Одно странно - среди киевлян очень много молодых и упитанных мужчин. Почему же они все здесь, а не на фронте? Я задал этот вопрос капеллану Шульцу, на что он философски ответил: «Оно нам надо, дружище Отто? Улыбаемся и машем». Несколько раз мы видели, как толпа с песнями и танцами катит по улице мусорный бак с человеком внутри. Капеллан Шульц объяснил, что это такой древний украинский культ поклонения богине Люстрации, чтобы она дала всем денег, горилки и гражданство ЕС. А в баке сидит ритуальная жертва. Поселились в отеле. Спали плохо. Всю ночь под окнами ходили колонны людей и что-то пели. Хельмут сказал, что они поют свой гимн и перевёл мне первую строчку: «Ещё не умерла Украины и слава и воля». Мне слова показались немного странными. Ведь гимн – это некая визитная карточка страны. Это как я приду наниматься на работу и вручу работодателю свою визитку, на которой будет написано: «Отто Штайнер. Я ещё не умер и, очень надеюсь, пока поживу». Думаю, работодателя вряд ли вдохновит такой мой оптимизм. Утром мы обнаружили, что наш припаркованный у отеля «хаммер» заботливо выкрашен в жёлто-синий цвет. Включая колёса, стёкла и фары.

07.11.14 И вот мы на Донбассе. Нас поселили в палаточном лагере рядом с каким-то городком, в котором находится штаб миссии ОБСЕ. В этот лагерь мы прибыли ночью. В нём было очень оживлённо. Между палаток бродили вооружённые люди в разнообразной униформе. Повсюду валялись пустые бутылки и одноразовые шприцы. Кто-то плясал вприсядку, кого-то рвало в люк танка, а кто-то уже мирно спал, крепко обняв снаряд от реактивной системы залпового огня. Нам тоже предложили принять участие в вечеринке, но мы вежливо отказались и пошли искать свою палатку. По пути, наш командир Ганс выменял на тактический компас перепуганного пушистого кота, которого трое нетрезвых украинских солдат собирались расстрелять за то, что кот не знал слов украинского гимна. Все, кроме счастливого кота, спали плохо. Всю ночь в лагере раздавались песни, крики и короткие дружеские перестрелки.

08.11.14 Утром мы обнаружили, что из нашего «хаммера» пропали три штурмовые винтовки и два бронежилета, а на капоте нарисовали свастику. Про свастику мы пожаловались капеллану Шульцу. В ответ, он показал нам свежий номер журнала «Шпигель» с фотографией милой девушки в веночке на обложке и заголовком: «Фашизма на Украине нет!» и добавил: «Верить в наше время нельзя никому, порой даже самому себе. Шпигелю - можно». Пока мы рассматривали обложку, пытаясь найти что-то общее между девушкой в веночке и теми мордоворотами, что шатались по лагерю в касках со свастиками и эмблемами «СС», с нашего «хаммера» сняли ещё и запаску.

09.11.14 Приходили солдаты. Те самые, у которых Ганс выменял кота. Они потребовали выдать им или шнапс для продолжения банкета или кота-сепаратиста для военно-полевого суда. Ганс погладил тревожно замершее животное и решительно отказал и в том, и в другом. Кот выдохнул. Украинские солдаты обозвали нас «москалями» и ушли, пообещав страшно отомстить. Той же ночью сгорел наш многострадальный «хаммер». В ходе проверки, украинская комиссия выяснила, что у машины сам собой загорелся кондиционер, хотя Хельмут клялся, что слышал у машины громкий шёпот: «Парасюк – поджигай!» Прощай наш «хамви», мы так привыкли к тебе.