Andrei171974

Сводки от ополчения Новороссии
19.10.14. Сообщение от ополченца Тоная Чолханова.

"Я уже ничего не понимаю! Если сдадут Изварино - да еще с НАШЕЙ стороны, это будет предательство всех нас... Сколько погибло людей! Сколько разрушено домов! Да лучше умереть в этих окопах, чем потом жить, как раб!
Неужели кто-то думает, что переживая с этими Людьми все рядом, воюя плечом к плечу, мы теперь просто успокоимся и сложим оружие? За кого нас держат "эффективные менеджеры"? А как быть с сожженными детьми, с расстрелянными и разграбленными деревнями? Они говорят о "прекращении кровопролития", так пусть приезжают в Комиссаровку или Вергулевку, пусть посмотрят в глаза родных, у которых убили родственников и детей! И мы встали - не за "менеджеров", а за Людей! Но, видимо, предательство в высших эшелонах власти становится в России делом обычным, и называют это теперь"политикой"...

Я просто хочу, чтобы Вы понимали мою позицию. Эти терриконы - уже во мне. Я уже чувствую запах оружейной смазки, это стало для меня всем. Перед ранением, в Луганске, я видел, как снайпер и минометчики разбили автобус с детьми. Там было много детей, и их мамы. На автобусе написали - "ДЕТИ", и мамы показывали детей, чтобы их было видно из окон. Но снайпер снял водителя, а 80-ти миллиметровые минометы закончили с этими детьми.
Еще я знаю парня, который вывозил отсюда детей. Однажды он ехал в Россию с детьми, и проскочил блокпост. Тогда еще у укроармии были вертолеты, и с борта начали стрелять по микроавтобусу. Но он, не считая нескольких дырок в кузове, прорвался. Это все - мирные люди, и без оружия. Потом этот черкес (а он черкес) переходил укровскую территорию, и ночью увидел, как 14-летней девочке во влагалище засунули черенок от лопаты. Я пишу как есть, извините. Потом они вспороли ей живот. Черкес ничего не мог сделать, он просто все это видел. И вот теперь нам предлагают отсюда уйти, давят на мою жену с дочкой, а со мной обещают "разобраться в соответствии..." Я не могу просто взять и уехать после того, что здесь увидел, услышал, узнал. Поймите, если реально мы уйдем, если Изварино перекроют, начнется катастрофа. А здесь дети. Им некуда уезжать. Женщины здесь... я каждую местную женщину оберегать готов, как свою жену - потому что они все в этой мясорубке наравне с нами, и помогают. Двух моих друзей разорвало. Один был еще жив, но его внутренности лежали на земле, а умер в госпитале. Война идет. Мира никакого нет. Но пока есть здесь те, кого не сманить пряниками и не достать кнутом, шансы у нас есть."