Смотрим новости Фашисткой Недо-Державы
Чего я должна ждать... когда ко мне вместо мужа вернут кочерыжку?! ЖЕНЫ МОБИЛИЗОВАННЫХ ПРОСНУЛИСЬ
----------
Жизнъ в Фашисткой недо-Державе
В заброшенной деревне всё пошло не по плану... | Орловская обл, Должанский р/н д.Марьино
----------
Пытки мусульман в рашистких тюрьмах
Омар Муртазалиев заявил о пытках и издевательстве над Кораном в ИК-2 УФСИН Курганской области
----------
18+ Дроны аэроразведки зафиксировали факты пыток и жестокого избиения командиром бойцов "Шторма Z"
Порка рабов на конюшне новым барином
----------
@user-wj2hs7tf8z 3 months ago (edited)
"
Командир" кайфует от своего занятия, просто упивается своей властью.
----------
Впечатление очень тяжелое . Кажется, там не палка. Может прут метал. или пласт. труба с закреплённым на конце грузом для усиления удара. Покорность солдат поражает. Первый вопрос - вас же трое , что вы его не завалите ? Может , это опущенные , оголодавшие , слабые здоровьем люди ? Да и с явно изменённой психикой. Я думала, что когда он посмотрел на дрон , сейчас пальнёт из автомата. Смотреть невыносимо тяжело.
----------
Всё дело не в том кто дубасит, а в тех кого дубасят. Мужики превратились в скот, которых сначала заманивают выплатами за убийства, потом их дубасят, когда те понимают, что попали в мышеловку, ну а потом гонят всё это стадо на убой. Как говорится своё счастье на чужом несчастье не построишь
----------
Смотрим на руССких мразей
----------
Рабов недо-Державы ебут шваброй
Капо-разработчики и агенты ФСИН снимали пытки на видеорегистраторы.
----------
Разбор 500-х на "запчасти" в рашисткой нено-армии
Военная медицинская помощь. Израиль против России.
Проблемы у так называемой "второй армии мира" те же что и у ее страны:
- огромнейший размер териитории
- абсолютная коррупция
- бестолковая власть
- стремящаяся к нулю декоративная ценность человеческой жизни...
- показуха и очковтирательство..
- низкое образование..
С такими вводными в 21 веке делать нечего, только людей пугать и смешить..
----------
В Иркутске идут суды по обвинениям в пытках и сексуальном насилии в отношении десятков заключенных. Некоторые из них являются и обвиняемыми в стартовавшем недавно процессе по делу об организации массовых беспорядков в одной из региональных колоний. Все это — эхо крупнейшего в России пыточного скандала. У следователей Иркутского СК была возможность продемонстрировать реальный масштаб истязаний, но дела по тюремному насилию уходят в суды по отдельности, и общее число пострадавших неизвестно. Правозащитники говорят, что никто и не пытался проследить, по чьей команде творилось насилие.
Внимание: в тексте содержатся описания сцен насилия
За последние 13 лет Максим Галяев был в тюрьме гораздо чаще, чем на свободе. Иркутское СИЗО-1 он навещал не раз и знал, что несколько камер там используются для выбивания показаний. Такая система существует во многих российских тюрьмах: по указаниям оперативников заключенные, которых на тюремном жаргоне зовут «разработчиками», годами живут в СИЗО и насилием получают от других зеков признания, которые нужны следователям. В своем фильме год назад Би-би-си подробно рассказывала о поставленной на поток системе пыток в российских тюрьмах.
В прошлый свой приезд в СИЗО-1 Галяев написал таких признаний аж по 20 эпизодам карманных краж. Этих краж на самом деле он не совершал, кому и зачем понадобились показания, он так и не узнал. Тогда обошлось без серьезного насилия. «Если ты согласен на всё, они даже тебя бить не будут, — рассказывает он. — Правда, есть и такие люди, что над тобой сначала будут издеваться, а только потом ты им напишешь».
В апреле 2020-го Галяев отбывал свой четвертый срок за кражу, но его возвращение в СИЗО-1 не было плановым. Максима и сотни других заключенных привезли туда из исправительной колонии номер 15, находящейся в соседнем с Иркутском городе Ангарске. За два дня до этого в ИК-15 произошли массовые беспорядки — крупнейший инцидент такого рода в российских тюрьмах за последние годы.
Надзиратель вел Галяева по коридору к назначенной ему камере. Когда прошли мимо камеры 131, арестант понял, что дело плохо: дальше шли «пресс-хаты». «131-ю прошли, 130-ю прошли, 129-ю прошли, подходим к 128-й. Сотрудник говорит „к камере подходи, вставай к стене“. Я к стене встаю, ну, руки поднял. Всё, сразу же, не разговаривая со мной, дверь открывает. Как дверь открылась, я увидел сразу Голика».
Это Голик (Денис Голиков) в свое время в одной из соседних камер заставил Галяева написать те 20 признаний в кражах. «Я был очень перепуган, понимаю, попал к Голикову, это самая страшная камера у него в тюрьме. К нему боялись ехать. Возле его камеры теряли сознание, возле его камеры, когда подходили к камере, сразу же вскрывали себе вены».
Рядом с Голиковым стоял другой «разработчик» по кличке Махмуд. Галяева затащили в камеру и швырнули на пол. Сотрудник закрыл за ним дверь.
Нет проверяемых через независимые источники сведений о том, что именно 9 апреля 2020 года послужило причиной для волнений в исправительной колонии номер 15 в Ангарске, в 40 километрах к северу от Иркутска.
Известны лишь ключевые этапы: вечером 9 апреля конфликт одного из заключенных с надзирателями (вроде бы при обыске у него отобрали пачку не разрешенных арестантам сигарет) перерос в групповой протест части «спецконтингента» из числа так называемых «блатных» — т. е. тех, кто в тюремной жизни отказывается соблюдать распоряжения администрации. Некоторые из заключенных, находившихся на территории колонии, зашли в помещение камерного типа и сломали там решетки.
По одним данным, возмущение группы «блатных» не вышло за границы их группы, по другим — перекинулось на массу рядовых зеков, и те вышли к изолятору, откликаясь на призывы протестовавших. Сообщалось о том, что один из сотрудников, по фамилии Парыгин, был избит заключенными. Часть надзирателей укрылась в кабинетах и так провела ночь.
Один из немногих бесспорных фактов: к утру 10 апреля к территории колонии подошел отряд спецназа ФСИН, затем — войска Росгвардии. В колонию приехал начальник ГУФСИН по Иркутской области Леонид Сагалаков. В начале вечера заключенные (многие из них не пошли на работу в тот день) стали выходить из камер на территорию колонии, так как разнесся слух, что силовые отряды готовятся к штурму. Раздались призывы в знак протеста массово наносить себе порезы — «вскрываться». Десятки человек порезали себе руки и животы.
Какое-то время спецназ и арестанты стояли друг против друга на плацу тюрьмы. Тюремщики и их главный руководитель Сагалаков призывали заключенных сдаваться и возвращаться в жилые помещения. Заключенные не соглашались. Приехавшая вместе со спецназом пожарная машина стала поливать ряды заключенных. Толпа стала протестовать и швыряться камнями.
В какой-то момент брошенный кем-то кусок уличного бордюра угодил Сагалакову в голову. По свидетельствам нескольких зеков, разъяренный генерал ФСИН кричал: «Я вас всех буду ***** (сношать). Вы поедете ***** (сношаться)».
Спецназ пошел в наступление. Часть заключенных рванулась на территорию промзоны ИК-15, спасаясь от избиения.
Пока продолжалось это противостояние, в промзоне начался пожар, уничтоживший почти все имущество и запас пиломатериалов. Проверяемых данных о том, кто и зачем начал пожар, нет. Как нет и подтверждения, что там действительно находилась заготовленная древесина — в махинациях с пиломатериалами руководство колонии подозревали и раньше, не исключают, что пожар мог быть удобен для того, чтобы скрыть ушедшую «налево» продукцию. В обвинительном заключении список имущества, якобы уничтоженного пожаром, занимает 17 страниц. Общий размер ущерба оценили в 63 млн рублей — по балансовой стоимости всего, в том числе и старого, оборудования.
Спецназ прорвался в горящую промзону. Одним из свидетелей прихода спецподразделений был заключенный Денис Покусаев, работавший в промзоне в свинарнике. «Это было очень страшно: все горит, и тут заходит спецназ, — рассказывал он Би-би-си. — Я выхватил телефон у одного осужденного и позвонил домой, это был где-то первый час ночи. У меня сын, семья, и я попрощался с ними, потому что понимал, что такое спецназ при подавлении бунта — они зашли в полном обмундировании, у них были спецсредства».
Спецназовцы стали дубинками гнать заключенных из промзоны на плац. Кто-то бежал, многих сбивали с ног и приказывали ползти. При почти нулевой температуре людей избивали, раздевали догола, поливали водой из пожарных машин и укладывали лицом в землю. В этом положении заключенные провели всю ночь с 10 на 11 апреля.
Утром сотни зеков, как они были, в одном нижнем белье, а многих и вовсе голых, стали бросать в автозаки. Покусаев говорит, что к автобусам арестанты шли через строй спецназовцев, которые снова били их дубинками. Большую часть заключенных увезли в СИЗО-1 Иркутска. Меньшую, среди которых был и Денис, — в СИЗО-6 Ангарска.
«Когда я на СИЗО-6 прибыл, я был весь синий, — говорит Покусаев. — Синий от побоев. Сзади спина вся избита дубинками, на голове — гематома. И рука сломана».
----------
В материалах обвинительного заключения по одному из дел о пытках, где Максим Галяев и еще семь человек проходят потерпевшими, говорится, что били его «из-за возникшей неприязни». Галяев говорит, что это ерунда, так как истязания начались сразу же и никаких оснований для «неприязни» он дать не мог.
В 128-й камере его связали простынями в обычную для тюремных пыток позу — руки за спину, согнутые в коленях ноги заведены назад. Несколько раз ударили кулаками. «Разработчик» Махмуд приказал ему громко кричать «Я приехала сюда **** (сношаться)». Именно так — в женском роде. Затем перешли к делу. «Разработчиков» интересовали признания Максима в том, как произошел бунт в ИК-15.
«Ты поверь, мы любыми путями выдоим с тебя это, — передает Галяев слова одного из «разработчиков». — „У нас есть „зеленка“ на вас от генерала» — так он сказал. Типа, разрешение». Хозяев 128-й камеры интересовало, кто избил сотрудника Парыгина, кто кинул камень, попавший в голову начальнику УФСИН Сагалакову, кто и что жег в промзоне и кто снимал видео, позже оказавшиеся у правозащитников.
«Я готов был написать, что убил президента Клинтона, я же понимал, что сейчас начнется какая-то жесть. А он говорит: „Нет, ты, наверное, ничего не поняла“».
Следующие несколько часов прошли в мучениях, которые только усиливались. Ответ «я не знаю» не принимался — у «разработчиков» был какой-то план, по которому надо было собрать показания. Сначала Галяева били рулоном туго скрученной бумаги. Потом стали отбивать ступни проводом. Затем воткнули ручку в ухо. И, наконец, Голик стал загонять иголки под ногти на ногах.
Все это время Галяев старался не говорить лишнего, но какие-то подробности беспорядков на промзоне вспоминал. Они, впрочем, «разработчиков» не очень интересовали. И это оборачивалось новыми истязаниями.
«Я их вообще не понимал: я им говорю правду, правда их не устраивает. Они меня бьют. Я им говорю неправду — неправда их не устраивает. Они меня бьют. Я думаю, как найти эту золотую середину? Надо просто соглашаться со всем. Тогда я просто начал на все вопросы, на все просто кивать головой, что я всё понял, я всё, я всё, готов всё написать, всё сделать, чего надо».
К концу дня Галяева развязали и мучить перестали. Показания он писал несколько дней. Иногда в «кормушку» (окно в двери камеры) заглядывал сотрудник и подзывал кого-то из разработчиков. После этого «признания» приходилось корректировать.
Так прошла неделя. Максим подумал, что мучения на этом закончились.
----------
Майор с киянкой
11 апреля 2020-го Денис Покусаев приехал в СИЗО-6 со сломанной от избиений рукой. Как и многие из доставленных из ИК-15 заключенных, совершенно голый. Прежде всего на новом месте приехавших начали бить заново.
«То, как били нас на промзоне в 15-й, это мелочи. В СИЗО-6 били и некоторым дубинки в задницу пихали. Палки от швабр. Были "разработчики", были и люди из администрации в масках. Я весь в крови, кричу „у меня рука сломана, бейте в другое место уже!“ — вспоминал он.
Побои продолжались весь день, к вечеру арестантов распределили по камерам. Дальше избиения вошли в систему. Занимался этим начальник режима СИЗО-6 майор Василий Луковский. Для побоев он использовал киянку, которой обычно на утреннем осмотре простукивают камеры, чтобы убедиться в отсутствии подозрительных пустот в стенах.
Как и в СИЗО-1, заключенные писали показания в заведенное следователями дело о массовых беспорядках. Как и в СИЗО-1, у «разработчиков», хозяев камер, уже было представление о том, какдолжны выглядеть эти показания. «Раздали бумаги, говорят „пишем то-то и то-то, что я скажу“. Потом эти бумажки отправили, и они куда-то поступили. Он [разработчик] потом орал, что мы написали не то, что он диктовал», — говорит Покусаев.
Побои, по его словам, продолжались все лето 2020-го.
----------
Читаем о недо-стране