Вот вам козлятушки, молочка принес, только что надоенного з сиськи.
Та сторона и методики подсчета
Польские коллеги, опираясь на собственные источники на подконтрольной и оккупированной части Украины, собрали некоторые данные о том, что происходит с обратной линии фронта. Возможно, где-то это уже было, но мы это нашли у коллег за рубежом и потому сочли нужным дать эту информацию всем, кому это интересно.
Итак, наверное, все мы начинаем день со сводок нашего Генштаба, где публикуются данные об утилизации как самих орков, так и их железа. Причем, потери личного состава противника публикуются всего по одной позиции – убитые. Оно, конечно, нам не слишком интересно то, сколько их там осталось коптить небо в режиме конструктора или в состоянии, подлежащем восстановлению, поскольку давно известна мудрость, высказанная древнегреческим философом Сократом, а именно: «Дуба дал – лежи спокойно», что в переводе с древнегреческого означает: «Мертвые не стреляют». И насколько мы можем судить, есть несколько методик подсчета именно этой позиции.
Орки с удовольствием и сейчас бы говорили о том, что у них «потерь нет», а в случае, когда кто-то попытался бы уличить их в неточности, то сказали бы общее: «Бабы еще нарожают». Но благодаря тому, что на фото и видео можно легко заметить, что потери таки есть, им приходится говорить хоть что попало. По крайней мере, от них невозможно добиться чего-то вменяемого и хоть как-то похожего на реальность.
Есть другая методика подсчета, когда потери считаются по объективным данным. То есть, когда имеется подтверждение на фото, видео или потери подтверждаются каким-то другим, подобным этому, путем. Но каждому понятно, что такая методика всегда будет давать заниженную статистику хотя бы потому, что не все попало на камеру. Тем более, что с ходом времени, а широкомасштабное вторжение длится уже шестой месяц, снимать уничтоженных орков уже мало кому интересно, а раз так, то их еще меньше попадает в кадр. Но есть и множество вариантов, когда уже давно отдвухсоченных освободителей находят совершенно случайно в посадке, лесу, в утонувшем танке или под завалами какого-то строения.
Причем, находят их гражданские и они уж точно не будут морочить себе голову тем, что станут вызывать полицию или как-то фиксировать это мероприятие. Дело-то житейское, зачем людей отрывать от важных дел? Тем более, что правило «Мертвые не стреляют» справедливо и по сей день. Отсюда и заниженные результаты такой методики.
Ну а наши, скорее всего, считают в режиме онлайн. Например, дрон показывает, что в халабуду спрятались четыре орка. Артиллеристы укладывают мину или снаряд, аккурат в халабуду, а с дрона наблюдают результат удара. Если никто не выполз – пишут минус четыре. Но тут есть нюансы. Возможно, там уже находилось четыре орка и все они, восемь орков, после прилета нашего привета, дружно отправились на прослушивание песни «День победы, как он был от нас далек», а наблюдатель посчитал только тех четырех, которые пришли в халабуду.
Другой пример – склады и эшелоны с боеприпасами. Как показывает практика, прилет в такое место не оставляет ничего, кроме ровной площадки, а иногда еще и с воронкой посередине. Как здесь, например.
То есть, искать там хоть что-то, оставшееся от орков – глупая затея по определению. Но мы-то понимаем, что подобные места просто не могут быть пустыми в ноль. Как минимум, там должен быть караул, а как многие помнят, караул предполагает несколько постов, трехсменных, круглосуточных. А плюс к тому, это не тыловые склады, которые работают с выходными, перерывами и прочим. Это – пункты боевого питания и потому там – постоянное движение, что-то привозят, что-то увозят и вот когда оно все взрывается, как вообще можно понять, сколько там было орков, превратившихся в пар? Их никто и не считает, зачем?
Это значит, что потери убитыми занижаются при любой системе подсчета. Вроде бы, можно было на это не обращать внимания и рассуждать проще, в том плане, что чем больше их тут будет уложено, тем быстрее мы и победим. С этим алгоритмом спорить не имеет смысла, но все же, если мы идем дальше, то именно эта статистика, а вернее – точность этой статистики, уже имеет значение. Ведь в теории военного искусства есть примерные формулы вычисления потерь уже ранеными, а она отталкивается от количества потерь убитыми.
Формулы эти могут быть достаточно объемными, когда можно учесть целый ряд переменных, начиная от типа боевых действий и заканчивая характером вооружений, применяемых в бою, но в среднем, считают, что на одного убитого воюющая сторона будет иметь троих раненых. То есть, для быстроты подсчета и примерной ориентации в картине потерь противника важно как можно точнее знать количество убитых, поскольку коэффициент х3 будет константой.
Если уменьшено значение убитых, то невозможно посчитать и количество раненых, причем – для обеих сторон боевых действий. И если с убитыми – проще, поскольку им уже ничем не поможешь и его тело просто надо вытащить и эвакуировать при любой возможности, чем орки не особенно заморачиваются, то с ранеными – другое дело.
Ведь раненого надо не просто эвакуировать с поля боя, а следует это сделать очень быстро, чтобы успеть оказать первую медицинскую помощь, а потом – с максимальной скоростью отправить в полевой госпиталь и далее, а это – тоже логистика. И если противник сам себе показывает сильно уменьшенные показатели двухсотых, то он офигеет от количества раненых, которые будут серьезно превышать расчетные. А это значит, что госпитальная база, развернутая на фронте – захлебнется, поскольку будет иметь кратно меньшую пропускную способность. В общем, так и случилось.
Польские коллеги пишут, что по их данным, орки рекрутируют медиков, которые хоть как-то могут быть использованы в полевой медицине и перебрасывают их к линии фронта. Такие группы врачей направляются в оккупированные Луганск, Донецк и Мариуполь. В глубине же федерации ранеными забито все в уже в гражданских больницах, вплоть до москвы. Более того, в последнее время стали вербовать даже терапевтов, чтобы те выполняли роль помощников хирургов. Что это значит, можно только догадываться, но нам важно то, что предпринимаются какие-то беспрецедентные меры, которые могут быт вызваны только запредельным потоком раненых.
Эта же картина подтверждается и другим путем. Как сообщается, в оккупированных районах практикуются «медицинские автобусы», которые якобы оказывают медицинскую помощь населению. Но на самом деле, главной целью экипажей этих «автобусов» является забор крови якобы для анализов, а на самом деле, это – донорский забор. То есть, в полевых госпиталях дикий дефицит донорской крови и они просто вынуждены требовать добычу крови любыми путями.
Третий Рейх это же самое делал с заключенными концлагерей и не исключено, что у военных кровь забирают насильственным образом. Но как ни крути, потери ранеными там такие, что с этим уже не справляется их медицинская система, и это при том, что по нашим данным, мобиков там не сильно и откачивают, поскольку если он загнется от того, что ему не была оказана мед помощь, никто проблем не получит. Но даже в этом случае кадровых раненых уж слишком много, и насколько можно понять, в последние несколько недель поток только увеличился. В общем, мы все делаем правильно и печальные настроения у противника идут не только от того, что они видят на поле боя, но и от того, что делается в тылу. А ведь новое оружие только походит. Газонокосилки только выходят на новый уровень. Так что у них все впереди.