Детонатор большой войны
Торжественная встреча товарища Риббентропа в Москве. Август 1939 года
АВГУСТ 1939. Впервые опубликовано 17 августа 2017 года.
Через несколько дней исполнится очередная годовщина событий, которые послужили спусковым крючком для Второй Мировой Войны. Эта война существенно отличалась от Первой Мировой. Тогда, более ста лет назад, почти все ее основные участники так или иначе стремились к ней и имели свои резоны от ее развязывания. Причем, каждый считал, что в итоге получит какую-то новую часть пирога, в плане колоний, других территориальных приобретений, получения контроля над путями сообщения и доступа к источникам сырья, чего все больше требовали растущие экономики ведущих стран. Проще говоря, всем уже хотелось победно повоевать, и для этого нужен был только повод. Если бы Гаврила Принцип не застрелил эрцгерцога Фердинанда, нашелся бы другой повод для начала войны. Если бы с этим возникли проблемы, такой повод можно было легко состряпать, что позже было воплощено в Гляйвицкий и Майнильский инциденты, ставшие «казус Белли» для Германии и СССР, соответственно.
Но в данном случае, накануне Второй Мировой войны, такую готовность активно демонстрировали всего две страны – Германия и совок. Ни Франция, ни Великобритания, ни тем более – США, не стремились к войне, ибо они получили все, что хотели, еще в ходе первой войны. А вот вторая война надвигалась под флагом реванша и соответственно двигали ее страны, которые потерпели в ней поражение. Оба зачинщика новой войны остались неудовлетворенными результатами войны первой, и кроме того – попали в разряд изгоев. Поэтому они хотели получить все то, чем были обделены по итогам первой драки и более того – компенсировать свои потери, которые неизбежны для проигравших. Понятно, что спустя всего два десятка лет после окончания неслыханной по количеству потерь войны у остального мира мало у кого в голове укладывалось желание повоевать еще раз и с куда большим размахом. Тем не менее, все шло именно к этому, благодаря усилиям этих двух стран – Германии и совка.
Германия желала получить сатисфакцию за унизительный Версальский мир, который вверг страну в нищету и голод, и непременно поквитаться с победителями за те грабительские контрибуции, которые были взвалены на плечи Германии. Но в Берлине оказалось достаточно здравомыслящих людей для того, чтобы понимать простые истины. Вновь приобретенные территории требовали времени для их качественной интеграции в Рейх, а потому там вполне были готовы поделиться со своими новыми союзниками территориями новых, будущих колоний. В совке все было намного проще. Идеология коммунизма держалась на постулате о несовместимости одновременного существования капиталистической и коммунистической систем, а уничтожение противной системы должно было произойти посредством мировой революции. Об этом писали все (Первой Мировой) послевоенные классики и идеологи коммунизма, но на это мало кто обращал внимание, а зря. Однако, теоретики практического осуществления коммунизма, такие как Ленин, Свердлов, Троцкий и другие, не давали конкретного рецепта проведения этой мировой революции.
Это и понятно, ибо они считали, что антагонизм пролетариата и буржуазии неизбежно вдет к революции. Поскольку она (буржуазия) существует повсеместно и владеет капиталом и средствами производства, то пролетариат обязательно поднимется на революцию в рамках классовой борьбы. Но поскольку этот постулат не был в деталях расписан так, чтобы его можно было использовать как руководство к действию, многие считали это несбыточным бредом, тем не менее, пример большевистской России говорил о том, что с этими теориями все не так просто, и что их в принципе можно доработать в деталях и можно применять на практике.
И вот здесь условный Запад упустил важный момент, за что очень скоро и заплатил высокую цену. Все эти теоретики, о которых мы писали выше, не имели концовки своих исследований мировой революции. Но ее, эту самую кровавую концовку, имперически нащупал Сталин. Что характерно, он особо того не скрывал. Он заявил о том, что удачная революция в России произошла в результате Мировой Войны и более того, именно в этот момент вспыхнуло несколько революционных очагов на территории германской и Австро-Венгерской империй. Другое дело, что там эти мероприятия не имели успеха потому, что там не было таких мудрых товарищей, снабженных мешками немецких денег с надписью «Вове на революцию». Кстати, у нас тоже Вове влили гигантское бабло, только на контр-революцию. Но это – другая история.
Так вот, Сталин впервые выдвинул идею о том, что кроме классовой борьбы, для начала мировой революции нужна еще и большая война. Как мы помним, все предыдущие войны носили экономическую подоплеку и если исходить из классических понятий о предпосылках войны, то к концу 30-х годов прошлого столетия, таковых не было. Это значит, что для большой войны нужны были другие пружины. И они были созданы. В Германии теоретиком большой очистительной войны был некто Розенберг, а в совке и того хуже. На месте теоретика оказался кадровый военный, служивший в одном из отделов генштаба царской армии и со временем ставший начальником Генштаба красной армии. В своей книге «Мозг армии», еще в 20-х годах минувшего столетия, Шапошников изложил механизм начала новой войны и ее парадигму. Проще говоря, именно он выписал ту самую концовку теории Мировой революции, которую не одолели теоретики, наподобие Троцкого. И особенная ценность его теории была в том, что он даже не думал продолжать то, что писали предшественники, а просто подошел к вопросу с другой стороны, а в итоге, все состыковалось в единую и стройную теорию превращения планеты в огромный концлагерь красного цвета.
То есть, к лету 1939 года сформировались две силы, которые искали повод к началу новой захватнической войны, генерируемой не столько экономикой, требующей новых ресурсов, сколько идеологией. Из будущих основных участников Второй Мировой Войны ни Англия, ни Франция, ни тем более Штаты не готовились к грядущей войне и максимум, на что рассчитывали – на драку между Гитлером и Сталиным, которые были записаны в разряд маргиналов. По этой причине делегации союзников вели постоянные консультации и переговоры и с Германией, и с совком о том, чтобы уравновесить агрессивные амбиции одного, и тем же самым – другого диктатора. Но как мы знаем, британский Форин Офис и военные активно контактировали с американцами, чтобы хотя бы в контурах обозначить план «Б», если ситуация начнет развиваться в самом негативно ключе, а именно, если Рейх и советы все же смогут договориться хотя бы о временном переделе Европы.
Как видно из открытых источников, совок более активно вел переговоры именно с западной коалицией, в лице министра иностранных дел Франции Барту. Есть мнение, что у Луи Барту с тогдашним наркомом иностранных дел, евреем по национальности Максимом Литвиновым, сложились чуть ли не приятельские и однозначно – довольно открытые отношения. Не удивительно, что в этот период совковые делегации в Лиге Наций, которые возглавлял Литвинов, вели речь о мире и разоружении. А в это самое время вся промышленность СССР уже работала в режиме военного времени, из чего было понятно, что в ближайшее время официальный курс совка обязан измениться.
Собственно говоря, первая и очень существенная подача совка Германии была осуществлена в конце апреля 1939 года, когда Литвинова обвинили в непонимании линии партии и правительства и сняли с должности наркома иностранных дел. Чуть позже, 5 мая, в речи, которую Сталин двинул перед выпускниками военных академий, он сформулировал то, чего не понял Литвинов, а именно переход от политики классической обороны к политике «наступательной обороны». Что это такое, стало понятно через несколько месяцев. И в связи с этим, до сих пор не понятно, как бывший наркоминдел не пошел в расход, но уже как есть. В Берлине с энтузиазмом отнеслись к отставке Литвинова, ибо вести переговоры с евреем там принципиально отказывались, а потому там поняли этот намек как открытые двери для переговоров.
Между прочим, сам Гитлер отмечал о том, что он никогда не верил в реальность каких-то серьезных соглашений между совком и англо-французской коалицией. Там прекрасно понимали сущность московского режима, его кровожадный экспансионизм и полный идеологический антагонизм с Западом. Фюрер лично высоко оценил рокировку Литвинова на Молотова, после чего началась активная игра на сближение позиций и договоренности о сферах влияния в Европе.
До середины лета шли активные неофициальные контакты по устранению разногласий, касавшихся именно территориального раздела Европы. Есть мнение о том, что Гитлер очень долго упирался в вопросе о Финляндии, которую Сталин непременно видел в сфере своего влияния. В общем, консультации были напряженными и пошагово снимались менее актуальные вопросы, а к концу июля Гитлер дал согласие на Финляндию. Это было обусловлено упорным отказом Польши идти на территориальные уступки Германии, что перевело ситуацию в плоскость планирования и подготовки боевой операции. Зная о том, что Сталин сам имеет территориальные претензии к Польше, о которых было указано на консультациях, Гитлер решил сдать Финляндию в обмен на нейтралитет совка во время польской компании или же на его участие в разделе Польши. Это согласие мгновенно ушло в Москву, и там началась подготовка к заключению большого договора о ненападении. Кстати, Путин пошел по стопам Гитлера и предлагал Польше и Венгрии разделить Украину. Польша послала дедушку по известному адресу, а Венгрия возбудилась и до сих пор играет роль путинской проститутки.
Пробным камнем в принципиальной возможности вывести переговоры на конкретные соглашения было решение осуществить фиксацию взаимопонимания по экономическому блоку вопросов и уже 19 августа было подписано то самое соглашение, по которому совок два года усиленно закачивал в Германию стратегическое сырье, помогавшее германской промышленности вывести Вермахт на невиданные по мощности кондиции. Но в этом соглашении была важная оговорка, которая отсылается на еще не подписанное, но усиленно готовящееся политическое соглашение. Оговорка была о том плане, что экономическое соглашение вступает в силу только после подписания большого политического договора. То есть, пока формально не поделили Европу, ни о каких поставках металлов, продовольствия и прочего – не могло быть и речи. Но первый, пробный шаг уже сделан и стороны понимают, что все проблемы решены и осталось это лишь формализовать соответствующим документом, отражающим изменившийся характер двусторонних отношений.
Тем не менее, в это самое время все еще идут переговоры с англо-французской делегацией. 21 числа состоялось очередное заседание, на котором совок представлял Клим Ворошилов. Прямо в ходе переговоров Сталин получил личное послание Гитлера о полном согласовании текста большого договора и вот именно в этот момент адъютант Ворошилова подал ему записку от руководителя канцелярии Сталина Поскребшева со знаменитым текстом: «Клим, Коба сказал, чтобы ты сворачивал шарманку». На этом переговоры были закончены, а на следующий день (22 августа) стало известно о срочном визите в Москву министра иностранных дел Германии Иоахима фон Риббентропа. Еще через день (23 августа) под договором о ненападении уже красовались подписи Молотова и Риббентропа, а через неделю началась война, двери которой открыла Москва. А дальше начинаются вещи, которые прямо перекликаются с днём сегодняшним.
Дальнейшие события имеют символизм, который сейчас наполнен вполне реальным смыслом, который почему-то не доходит не только для простых обывателей, биндюжников и фраеров, но и до элиты политических заоблачных далей. С окончанием Второй Мировой Войны гитлеровская Германия приводится как образец вероломной политики, но сейчас создается впечатление, что такой образ Германии был создан только для того, чтобы скрыть кровавую харю куда более отвратительного хищника, волею судеб оказавшегося в рядах антигитлеровской коалиции.
В самом деле, перед аннексией Чехословакии или началом войны в Польше Германия предъявляла вполне конкретные претензии своим будущим жертвам, намекая на то, что дальше будут предприняты более жесткие меры. Вся разница в положении этих жертв была в том, что правительство Чехословакии не дало своим военным права с оружием в руках отстаивать свою независимость и хотя бы – не покрыть себя позором, а поляки рубились отчаянно, хоть и бестолково, зато получили признание как самая первая страна, оказавшая серьезное сопротивление Вермахту.
А вот с совками польский эпизод выглядит куда подлее. На самом деле, сейчас нет подробных описаний того, о чем велись переговоры между англо-французской и совковой делегаций. В лучшем случае, речь могла идти о едином фронте после начала гитлеровской экспансии. На самом деле, речь шла о том, чтобы зажать Германию в тиски и вынудить ее вернуться во вменяемое состояние. Как это не смешно, но совок вел эти переговоры всерьез. Насколько бы из него получился второй фронт для Германии – вопрос второй, но сначала надо было перебросить войска РККА к границам Германии.
Этот логичный шаг совок и западные партнеры по переговорам понимали совершенно по-разному. Англичане и французы со всех сил жали на Варшаву, чтобы та дала согласие на создание коридоров на своей территории до границы с Германией и выделение территорий для мест сосредоточения РККА перед границей Рейха. Польша категорически на это не соглашалась, а ее министр иностранных дел Юзеф Бек справедливо отметил, что красная армия, зайдя на территорию Польши, уже никогда оттуда не выйдет. Он имел право так рассуждать, потому что история указывала именно на такой алгоритм действий россиян и не важно, под какими они сейчас флагами, царскими или пролетарскими. На самом деле, успех в этих переговорах позволил бы Сталину сделать с Польшей ровно то, что Гитлер сделал с Чехословакией. Но поляки остались непреклонными и видя это, Сталин склонился к варианту «Б», а именно – войти в Польшу вместе с Гитлером.
А теперь – медленно и по порядку. 21 августа 1939 года совок ведет официальные переговоры с Англией и Францией о том, чтобы единым фронтом выступить против Гитлера и тем самым – защитить Европу, в частности – Польшу. Через 2 дня совок подписывает договор с Германией, против которой он уже не желает быть вторым фронтом, и в частности – о разделе той же самой Польши, которую два дня назад он хотел защищать, для чего требовал сухопутного коридора до германской границы, а менее чем через месяц, 17 сентября – он уже оттяпал треть Польши в свою пользу. Этот временной промежуток должны были учитывать все, от Меркель до Трампа, чтобы понимать, с потомками какой сволочи они имеют дело, а потом – еще и еще раз перечитывать цитату Отто фон Бисмарка о большей ценности бумаги, на которой написан договор с Россией, чем ценности самого текста договора. Россия – страна не только первого космонавта Юрия Гагарина, но и родина самых крупных специалистов по переобуванию в воздухе. Тем не менее, мистер Трамп разоткровенничался и рассказал о своей нежной привязанности к Путину и о взаимности, с его стороны, а фрау Меркель – так и не сдвинулась со своей позиции о том, что надо учитывать интересы «друга Владимира».
Эта аналогия сейчас проигрывается в Сирии, которая предоставила базы и коридоры для российских войск, якобы, для борьбы с ИГИЛ, а теперь Сирии уже нет, и похоже на то, что никогда не будет. Когда там закончится война и куски ее территории отойдут разным странам, историки четко укажут на то, что до входа туда российских войск у Сирии еще была возможность, а после этого – уже нет. То есть, Россия сейчас убивает Сирию, как когда-то Польшу и этот момент мало кого волнует. Запад забыл свой же опыт ведения переговоров с Москвой в августе 1939 года и сейчас пытается играться с диктатором, пытаясь включить его в какие-то миротворческие или антитеррористические схемы. Агрессора и террориста нельзя в них включать по определению. И еще две аналогии, которые продемонстрировали совок и Германия в промежутке с августа 1939 года, по май 1941 года, которые сейчас выглядят пугающе похожими.
Первая аналогия связана с тем, как совок стал реализовывать договор с Германией. В общем, маневр с Польшей оказался удачным именно для совка, поскольку основную часть боев вел таки Вермахт, за что и получил клеймо агрессора, выдворение из Лиги Наций и, в конце концов – войну, объявленную Англией и Францией. С сентября 1939 года и до момента вторжения Вермахта во Францию этот эпизод большого сражения называли: «Странная война». Это оказалось прямой противоположностью того, что мы сейчас имеем на Донбассе: тогда, Англией и Францией, война была объявлена, а военных действий не было. У нас – война не объявлена, но она идет, то разгораясь, то затухая.
В связи с этим очень интереснее то, как тогда, после оккупации Польши, действовал совок. Он сразу выдвинул требования своим соседям о вводе на их территорию частей РККА, якобы, для обеспечения их защиты. Эти «письма счастья получили Литва, Латвия, Эстония и Финляндия. Однако тут фокус в том, что в соответствии с расовой теорией Розенберга, коренное население этих стран относилось к нордической расе – арийцам, а потому для Германии воевать с ними не имело смысла, а раз нет угрозы, то и защищать их было не от чего. Мало того, известно, что Финляндия имела довольно дружественные отношения с Германией и хоть не была ее союзницей, но никаких проблем с Рейхом не имела. Дальнейшие события показали, что Германия, даже перебросив небольшой контингент своих войск в Финляндию и тактически подчинив их командованию финской армии, даже не думала об оккупации. Местные жители стран Балтии, пережившие оккупацию немецкими войсками, утверждали, что встречали солдат Вермахта как освободителей и те вели себя как таковые. Местное население не терпело никаких притеснений и чувствовало себя вполне комфортно.
То есть, ни от кого их защищать совку не надо было. Это была стандартная тактика ползучей оккупации. В Финляндии этот номер не прошел и мы еще вернемся к вопросу о том, как маленькому народу, имеющему широкий спектр политических течений, в том числе и слишком левых, удалось сплотиться перед лицом агрессора в единый фронт. Ей удалось избежать значительного числа ренегатов и колоборантов, а потому совок стал формировать марионеточное правительство Финляндии из своих собственных кадров. Финны уперлись и смогли выстоять, а в странах Балтии прошел номер Кремля и они сначала пустили на свои территории небольшие контингенты РККА, которые потом очень быстро выросли в разы и состоялась фактическая оккупация. Чуть позже ее закрепили формально, и совок совершил свою первую крупную аннексию. Хотя когда в те времена говорили об аннексии, то вспоминали Австрию и Чехословакию, а вот аннексия балтийских стран осталась в стороне от икебаны.
Не удивительно, что сегодня мы наблюдаем полуфазу агрессии РФ в Грузии и Молдове. Особенно это хорошо видно в Армении, которая давно превратилась в классическую колонию империи, а прямо сейчас все наблюдают за развертыванием этого механизма в Беларуси. Кроме того, мы видим, как «помощь законному правительству Сирии» фактически перешло в привычную фазу оккупации. Россия принимает законодательные акты, которые закрепляют нахождение российских войск в Сирии «на постоянной основе». А еще совсем недавно снова шла речь о реанимации российских баз на Кубе и во Вьетнаме. Тут не стоит проводить аналогий с военными базами НАТО или США хотя бы потому, что ни одна из стран Альянса не прирастила своей территории ни на метр, включая те страны, в которых находятся их военные базы. Это потому, что основное назначение таких баз различно на фундаментальном уровне.
Теперь мы точно знаем, что «защита от нападений», которую Москва демонстрирует в других странах – стандартная процедура совка-россии, направленная на оккупацию чужой территории. Проще говоря, российская военная база на своей территории – первый шаг к оккупации. Неважно, как и почему база оказалась на твоей территории – ее нужно изгонять, убирать или уничтожать любыми подручными способами. Те, кто выступают за ее сохранение или голосуют за правовые акты, допускающие это – предатели. Этот урок надо извлечь раз и навсегда: российская военная база – отсроченная оккупация.
Вторую аналогию продемонстрировал Адольф Гитлер. Известно, что Путин очень часто пользуется приемами и методами, которые в свое время продемонстрировал Адольф Гитлер и руководимая им Германия. Есть инсайдерская информация о том, что в первые несколько лет его первой каденции в качестве президента была создана и успешно работала группа специалистов, разбиравших архивы гитлеровской Германии. Часть этих архивов никогда не подвергалась не то, что изучению, но даже систематизации. Именно в то время от этих специалистов Путин нахватался вершков теорий нацизма, а другие специалисты перелицевали их под нео-империализм, известный сейчас как «русский мир». Именно эта группа исследователей обязана встать перед международным трибуналом по военным преступлениям, совершенным Россией. С них все началось.
Там как раз и отирался Александр Дугин, который перековал идеи евразийства не по лекалам Гумилева или Трубецкого, но по наработкам Карла Хаусхофера. Это тем болеее интересно, что именно Хаусхофер формировал взгляды молодого Адика Гитлера и снабжал его через Рудольфа Гесса литературой, когда будущий фюрер сидел в тюрьме и писал свой фундаментальный труд «Моя борьба». Кто читал эту книгу в той части, где Гитлер подводил историческое и философское обоснование своих взглядов помнит, насколько витиевато и красочно расписывал исторические события недавний ефрейтор, не имевший академического образования и фундаментальных знаний. Так вот, все это было написано под чутким руководством Хаусхофера.
Так вот, специалисты поработали неплохо и предоставили Путину многое из того, что никогда не публиковалось или то, что основательно забыто. В частности, были извлечены документы, адресованные Гитлеру его подчиненными. Уже после разгрома Франции и фактической оккупации Западной Европы, они настаивали на том, чтобы сделать паузу и основательно интегрировать в Рейх новые приобретения. В это время шли интенсивные переговоры с Великобританией о том, чтобы та признала сложившееся положение вещей и приняла доминирование Германии на занятых нею территориях, в обмен на прекращение боевых действий. Последней попыткой склонить англичан к этому соглашению был отчаянный полет наци №2 Рудольфа Гесса в Британию. Сейчас об этом не принято много рассуждать, но Германия и в самом деле приложила максимум усилий для легализации своих территориальных приобретений в Европе. Но в оставшемся свободным куске Европы нашелся мудрый и сильный лидер, Уинстон Черчилль, который понимал то, что происходит, и что может произойти дальше. Ниже мы приведем цитату из его речи, произнесенной в Палате Общин 13 мая 1940 года. Эта речь была экстренным обращением к законодателям по поводу начала наступления Германии на Францию. Напомним, предыдущее правительство, обещавшее «вечный мир» с Германией, с позором ушло в отставку и бремя войны легло на его плечи. Мы приведем кусок без изъятий, но там, где он упоминает название своей страны, можно подставить название нашей страны и посмотреть, что из этого получится, итак:
«Нам предстоит суровое испытание. Перед нами много долгих месяцев борьбы и страданий. Вы меня спросите, каков же наш политический курс? Я отвечу: вести войну на море, суше и в воздухе, со всей мощью и силой, какую дает нам Бог; вести войну против чудовищной тирании, превосходящей любое человеческое преступление. Вот наш курс. Вы спросите, какова наша цель? Я могу ответить одним словом: победа, победа любой ценой, победа, не смотря на весь ужас, победа, каким бы долгим и трудным не был путь; потому что без победы не будет жизни. Это важно осознать: если не выживет Британская Империя, то не выживет все то, за что мы боролись, не выживет ничто из того, за что человечество борется в течении многих веков. Но я берусь за эту задачу с энергией и надеждой. Я уверен, что нашему делу не суждено потерпеть неудачу. И в этот момент я чувствую себя вправе настаивать на всеобщей поддержке, и я призываю: «Идемте же, идемте вперед единой силой»
Не правда ли, есть о чем подумать? А суть аналогии заключается в том, что Путин уже осознал предел той экспансии, на которую он мог рассчитывать без большой драки. Этот предел ему положила Украина и он, будучи трусом, уже не в силах самостоятельно поднимать ставки и пытается это делать чужими руками. Но вместе с тем, он уподобился Гитлеру, и отчаянно эксплуатируя скупленных им политических проституток, стремится достичь того, что не удалось Гитлеру – узаконить результаты своих оккупационных войн. Ему надо получить одобрение или нейтралитет важнейших стран Европы и США, чтобы сделать передышку, но перед чем? В первую очередь, европейским странам следует обратиться к не такой уж и далекой истории, чтобы найти ответ на этот вопрос. Агрессор, не получивший отпора и не понесший наказания – никогда не останавливается. Его внутренний механизм настроен на экспансию и только его слом может окончательно угомонить агрессора. Жаль, что этого не понимают те, кто обязан это знать в силу своего общественного или политического положения. Но мы в силах обратиться к историческим аналогиям и посмотреть на то, чем такие вещи заканчиваются и дать свой прогноз, относительно основного мирового агрессора современности.
А сегодня, во второй половине августа – самое время вспомнить о том, что, как и почему происходило почти 80 лет назад. Вспомнить для того, чтобы не войти в Мировую Войну №3 по вине бездарного ублюдка и еще более бездарных и продажных тварей, которые ослепли и отключили свои мозги по тупости или просто за тридцать серебрянников. И еще следует иметь в виду пример из самой новейшей истории. Те самые проститутки, оказавшиеся у власти и занимавшиеся умасливанием агрессора, в случае совсем уж плохого хода событий, тут же оказываются в удобных и тихих местах. Так, экс-президент Афганистана совсем неплохо чувствует себя в Дубае, а его дочка живет в Нью-Йорке, и как говорят знающие люди, ни в чем себе не отказывает, как и американские знаменитости. То есть, они делают все для наступления таких печальных последствий, как это произошло в Афганистане, но сами не желают их расхлебывать.
Нам это надо помнить еще более четко и больше не допускать того, что уже однажды произошло. Никогда.